« Гэтсби верил в зеленый огонек, свет неимоверного будущего счастья, которое отодвигается с каждым годом. Пусть оно ускользнуло сегодня, не беда — завтра мы побежим еще быстрее, еще дальше станем протягивать руки… И в одно прекрасное утро…
Так мы и пытаемся плыть вперед, борясь с течением, а оно все сносит и сносит наши суденышки обратно в прошлое. »
Читать онлайн книгу «Великий Гэтсби»
Описание книги «Великий Гэтсби»
В сборник вошли два наиболее известных и талантливых произведения знаменитого американского писателя Фрэнсиса Скотта Кея Фицджеральда — «Великий Гэтсби» и «Ночь нежна». Он относится к той великолепной плеяде авторов, которые прославили американскую литературу ХХ века. Фицджеральд создал выразительные и проникновенные образы своих современников, органично и тонко передав их духовные метания, неизбежность разочарования в ложных идеалах и ценностях.Для американцев Фицджеральд навсегда остался не просто писателем, но легендой, воплощением духа «джазового века» -20-30 годов ХХ века. Роман «Великий Гэтсби» был принят современниками сразу и безоговорочно, принес автору огромную славу. Иной была судьба второго романа: «Ночь нежна» лишь после смерти Фицджеральда была признана его лучшим произведением, наиболее сильным и глубоким.Современным читателям предоставлена великолепная возможность познакомиться с творчеством писателя и оценить все достоинства двух разноплановых и бесспорно талантливых романов.Иллюстрации к изданию, выполненные прекрасным художником Ниной Бурдыкиной, тонко передают атмосферу произведений.
«Великий Гэтсби» — сюжет
Рассказ ведется от первого лица: Ник Каррауэй начинает своё повествование с совета, который когда-то дал ему обеспеченный отец, просивший не судить других людей, не обладавших его преимуществами. Следование этому совету вошло у Ника в привычку, за исключением случая Гэтсби. Ник покидает Нью-Йорк, где произошла ещё не поведанная читателям история, чтобы вернуться на родной Средний Запад. Таким образом, последующий рассказ представляет собой ретроспективу.
Свою историю Ник начинает воспоминанием о том, как арендовал дом в Уэст Эгге на Лонг-Айленде, где, в отличие от Ист Эгга, жили не знатные, но не менее богатые люди. Ник посещает роскошное поместье Тома и Дэйзи Бьюкененов. Дэйзи была троюродной сестрой Ника, а её муж, Том, некогда играл в футбол в Йеле (там он был шапочно знаком с Ником), а ныне наслаждается богатством.
Том изображается Ником как высокомерный человек с расистскими взглядами и мощным телосложением, а Дэйзи как обаятельная, но недалёкая женщина, мать трёхлетней дочери. В этом доме Ник встречает Джордан Бейкер, подругу Дэйзи и очень известного игрока в гольф. Джордан сообщает Нику, что у Тома любовница в Нью-Йорке.
Для встреч с последней, Миртл Вильсон, женой ничего не подозревающего автомеханика Джорджа, Том арендует квартиру в городе. Том приглашает туда Ника, где он также знакомится с Кэтрин, сестрой Миртл, и с четой Мак-Ки, друзьями Миртл. Ночь заканчивается всеобщей попойкой и разбитым носом Миртл, раздражавшей Тома упоминанием имени Дэйзи. Ник удаляется из этого хаоса с мистером Мак-Ки.
Неожиданно, Ник оказывается ближайшим соседом Джея Гэтсби, очень богатого человека, известного проведением шикарных весёлых вечеринок в своём гигантском поместье, которые каждую субботу посещают сотни людей. Вскоре шофёр Гэтсби приносит Нику формальное приглашение на одну из таких вечеринок.
Гэтсби — загадочный человек, о размере и источнике огромных богатств которого ходит много слухов. Никто из встреченных Ником гостей даже не знает, как выглядит Гэтсби. Во время вечеринки некий мужчина узнаёт Ника, и выясняется, что они однополчане. Впоследствии оказывается, что однополчанин Ника и есть сам мистер Гэтсби. Вскоре между ними завязывается дружба.
Ник удивляется, когда Гэтсби привозит его в Нью-Йорк и, без объяснения причин своего поступка, озвучивает ему историю своего восхождения по социальной лестнице, кажущуюся выдуманной. Там же Ник знакомится с компаньоном Гэтсби, тёмным дельцом по имени Мейер Вульфшейм.
Вышеупомянутая знакомая Ника, Джордан Бейкер, рассказывает ему о том, что Гэтсби собирает огромное количество гостей у себя, надеясь на то, что Дэйзи, его бывшая возлюбленная, случайно заглянет к нему. Через Джордан Гэтсби просит Ника устроить ему встречу с Дэйзи. Ник обещает сделать это. Происходит воссоединение влюблённых. Одновременно начинается роман между Ником и Джордан.
Вскоре, во время объяснения в отеле «Плаза», Том узнаёт о любви Джея к Дэйзи, и обвиняет его в том, что он бутлегер. Том угрожает Гэтсби и выражает свою ненависть к нему. В ответ Джей настаивает на том, чтобы Дэйзи сказала, что она никогда не любила Тома, надеясь на восстановление прерванной пять лет назад любви. Дэйзи хоть и колеблется, но отказывается говорить это.
Том чувствует победу. Он решает, что обратно Дэйзи и Гэтсби поедут вместе, а он, Ник и Джордан отправятся в другой машине.
В это время Джордж Вильсон скандалит со своей женой, заподозрив её в неверности. Она выбегает из дома, и её насмерть сбивает машина Гэтсби. Машина уносится прочь. Ехавшие позади Джордан Ник и Том замечают погибшую. Том узнает в ней свою любовницу. Джордж обезумел от горя.
Он одержим мыслью, что водитель машины, сбившей Миртл, был тем, с кем она встречалась. Он решает найти эту машину и её хозяина.
Ник возвращается к дому Бьюкенененов и обнаруживает неподалёку Гэтсби. Внезапно к нему приходит догадка о том, что машиной Гэтсби могла управлять Дэйзи. Ник советует Гэтсби уехать на недельку. Последние слова, которые Ник говорит Джею, звучат так: «Ничтожество на ничтожестве, вот они кто. Вы один стоите больше их всех, вместе взятых».
Супруг убитой, Джордж Вильсон, находит и убивает Гэтсби в его бассейне и затем совершает самоубийство. Ник обзванивает знакомых Гэтсби, но никто из них не приходит на похороны. Том и Дэйзи уехали, не оставив координат. Помимо Ника, отца Гэтсби и слуг, на похоронах присутствует только человек, похожий на филина, которого Ник встретил в библиотеке Гэтсби в разгар самой первой его вечеринки. После разрыва отношений с Джордан Бейкер и случайной встречи с Томом, во время которой выясняется, кто именно навел Вильсона на Гэтсби, Ник покидает Нью-Йорк, уезжая на Средний Запад, размышляя о невозможности вернуть прошлое.
История
При создании «Великого Гэтсби» Фицджеральд сознательно отошёл от своих предыдущих работ. В январе 1922 года, после завершения пьесы «Размазня», он начал планировать этот роман, а в 1923 году началась работа над ним. В отличие от его ранних произведений, «Гэтсби» тщательно редактировался и оттачивался, так как писатель верил, что этот роман может принести ему признание. Позже он писал: «Я чувствовал огромную силу в себе, такую, какой во мне никогда не было».
Роман Великий Гэтсби — оригинальная обложка
Создание обложки было доверено малоизвестному художнику Фрэнсису Кугату, когда Фицджеральд ещё не закончил своё произведение. Создание обложки было завершено ещё до написания романа, и Фицджеральд был так очарован ею, что, как он писал издателю, он «вписал» эту обложку в свою книгу. На ней в стиле ар-деко изображены глаза, висящие над огнями парка с аттракционами. У изображённой женщины нет носа, но есть чувственные губы. Из правого глаза стекает зелёная слеза.
Фрэнсис Фицджеральд: Великий Гэтсби — почему великий?
Много сомнений у Фицджеральда было не только по поводу создаваемых образов, но и о названии произведения. Раньше всего были отвергнуты следующие варианты: «Вокруг мусора и миллионеров», «Гэтсби — Золотая шляпа», «Неистовый любовник» и «По дороге в Уэст Эгг». За неделю до публикации Фицджеральд выбрал название «Пир Тримальхиона». Затем он решил назвать его «Великий Гэтсби», а в самый последний момент, решив связать заголовок с символами американской мечты, писатель придумал название «Под Красным, Синим и Белым» (цвета американского флага).
Существует мнение, что великим своего героя Фицджеральд назвал потому, что таким образом автор хотел показать своё ироничное отношение к герою: с одной стороны, Гэтсби — человек явно незаурядный, с большими способностями и неукротимой жизненной энергией, но с другой стороны, он растратил себя в погоне за ложными целями — богатством и ничтожной и испорченной женщиной.
Источник: knigopoisk.org
Великий Гэтсби
Роман Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби» — типичное произведение века джаза. Его сюжет — смесь любовной драмы и детектива с фешенебельными районами Нью‑Йорка в качестве декораций.
Главный герой и рассказчик Ник Каррауэй перебирается на Средний Запад. Он вспоминает слова отца о том, что никогда не стоит судить людей, которые не обладают теми же возможностями, что и ты сам. И погружается в пучины прошлого.
В 1922 году Ник жил в Нью‑Йорке и время от времени посещал роскошный дом своей троюродной сестры Дейзи и ее мужа Тома. Скандалы, измены, драки сопровождали жизнь молодых и неприлично богатых. Однажды Ник получил приглашение на званый ужин в особняке таинственного богача Джея Гэтсби. О его прошлом слагали легенды. Почти никто не знал, как он выглядит.
Но это не мешало ему организовывать самые громкие вечеринки во всей округе. Гэтсби мечтал о том, чтобы однажды ритмы джаза, брызги шампанского и фейерверки привлекли внимание одной‑единственной особы.
Источник: ast.ru
tanja_tank
Все-таки очень вредные стереотипы сидят в большинстве голов насчет так называемой «настоящей любви». За что «низкий поклон» литературе и синематографу, которые нам их втолковывают. После большинства фильмов и книг нам не хочется «обычной» любви, нам подавай что-то неординарное, феерично-романтичное. А с такими установками очень легко попасться на крючок перверзника.
Вот и из главного героя романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби» в последней экранизации (2013) режиссер Баз Лурман сделал трепетного, навеки влюбленного романтика, бросившего все к ногам возлюбленной, но чье неземное чувство попрали и предали.
И действительно: попрали и предали. Только вопрос: какое именно чувство? И чем на самом деле была любовь «старины» Джея к Дэйзи Бьюкенен? Давайте разберемся в «любовном» треугольнике, каждый из углов которого — нарцисс, и нарцисс неслабый.
Скажу сразу: в отличие от Лурмана автор романа прекрасно понимает натуру Гэтсби. В слово great — великий — он вкладывает смысл «грандиозный». Не о величии души, наделенной «редкостным даром надежды», пишет Фицджеральд. Приятель Гэтсби, Ник Каррауэй, от лица которого ведется повествование, вовсе не считает его эталоном человечности, как это нам подается в фильме Лурмана, и отзывается о нем так:
«. Гэтсби, казалось, воплощавшего собой все, что я искренне презирал и презираю».
Поэтому трактовка Лурмана, что де, Гэтсби велик своем необыкновенным умением любить, чем отличается от «ничтожеств» Бьюкененов, которые «не стоят его пальца» — не только неправильна, но и очень вредна, поскольку способствует выработке неверных ориентиров у молодежи, а у всех прочих — усугублению стереотипов о том, какой должна быть «настоящая любовь».
В лурмановской экранизации «Великого Гэтсби» из полупародийного поначалу персонажа со второй половины фильма начинают лепить чуть ли не трагический образ, а финальное столкновение Тома Бьюкенена и Гэтсби упрощают до стычки между представителями старого и нового капиталов, респектабельного аристократа и нувориша, наловившего рыбки в мутной воде.
Правильное — фицджеральдовское — понимание личности Гэтсби демонстрируется в экранизации 1974 года — режиссера Джека Клейтона — с Робертом Редфордом и Миа Фэрроу в главных ролях. По-моему, это лучшая киноверсия романа.
Что же за человек Джей Гэтсби? Начнем с того, что зовут его Джеймс Гетц, и происходит он из семьи бедных фермеров. Непонятно с чего, но с детства мальчика одолевают фантазии о будущем богатстве и величии. И он всеми правдами и неправдами ищет случая разбогатеть, подняться, войти в высшее общество.
«Джеймс Гетц — таково было его настоящее, или, во всяком случае, законное, имя. Он его изменил, когда ему было семнадцать лет, в знаменательный миг, которому суждено было стать началом его карьеры, — когда он увидел яхту Дэна Коди, бросившую якорь у одной из самых коварных отмелей Верхнего озера. Джеймсом Гетцем вышел он в этот день на берег в зеленой рваной фуфайке и парусиновых штанах, но уже Джеем Гэтсби бросился в лодку, догреб до «Туоломея» и предупредил Дэна Коди, что через полчаса поднимется ветер, который может сорвать яхту с якоря и разнести ее в щепки.
Вероятно, это имя не вдруг пришло ему в голову, а было придумано задолго до того. Его родители были простые фермеры, которых вечно преследовала неудача, — в мечтах он никогда не признавал их своими родителями. В сущности, Джей Гэтсби из Уэст-Эгга, Лонг-Айленд, вырос из его раннего идеального представления о себе. Он был сыном божьим — если эти слова вообще что-нибудь означают, то они означают именно это — и должен был исполнить предначертания Отца своего, служа вездесущей, вульгарной и мишурной красоте. Вот он и выдумал себе Джея Гэтсби в полном соответствии со вкусами и понятиями семнадцатилетнего мальчишки и остался верен этой выдумке до самого конца».
Посмотрите, как верно Фицджеральд описывает свойственное всем нарциссам представление о себе, как о неком мессии, орудии неба, санитаре общества, проводнике Великого Знания и т. д. Показателен и ранний уход мальчика в фантастические миры, в которых он так и застревает на всю жизнь.
«Больше года он околачивался на побережье Верхнего озера, промышлял ловлей кеты, добычей съедобных моллюсков, всем, чем можно было заработать на койку и еду. (…) Он рано узнал женщин и, избалованный ими, научился их презирать — юных и девственных за неопытность, других за то, что они поднимали шум из-за многого, что для него, в его беспредельном эгоцентризме, было в порядке вещей.
Но в душе его постоянно царило смятение. Самые дерзкие и нелепые фантазии одолевали его, когда он ложился в постель. Под тиканье часов на умывальнике, в лунном свете, пропитывавшем голубой влагой смятую одежду на полу, развертывался перед ним ослепительно яркий мир. Каждую ночь его воображение ткало все новые и новые узоры, пока сон не брал его в свои опустошающие объятия, посреди какой-нибудь особо увлекательной мечты. Некоторое время эти ночные грезы служили ему отдушиной; они исподволь внушали веру в нереальность реального, убеждали в том, что мир прочно и надежно покоится на крылышках феи.
За несколько месяцев до того инстинктивная забота об уготованном ему блистательном будущем привела его в маленький лютеранский колледж святого Олафа в Южной Миннесоте. Он пробыл там две недели, не переставая возмущаться всеобщим неистовым равнодушием к барабанным зорям его судьбы и негодовать на унизительную работу дворника, за которую пришлось взяться в виде платы за учение. Потом он вернулся на Верхнее озеро и все еще искал себе подходящего занятия, когда в мелководье близ берегов бросила якорь яхта Дэна Коди.
Вероятно, он улыбался, разговаривая с Коди, — он уже знал по опыту, что людям нравится его улыбка. Как бы то ни было, Коди задал ему несколько вопросов и обнаружил, что мальчик смышлен и до крайности честолюбив. Спустя несколько дней он свез его в Дулут, где купил ему синюю куртку, шесть пар белых полотняных брюк и фуражку яхтсмена. А когда «Туоломей» вышел в плаванье к Вест-Индии и берберийским берегам, на борту находился Джей Гэтсби. (…) Так продолжалось пять лет, в течение которых судно три раза обошло вокруг континента, и так могло бы продолжаться бесконечно, но однажды (. ) Дэн Коди, нарушая долг гостеприимства, отдал богу душу».
Джей рассчитывал на наследство патрона, которое могло бы стать для него стартовым капиталом. Однако деньги достались любовнице Коди. Но Джей одержим прежними стремлениями и упорно карабкается к своей грандиозной мечте. Так офицер Джей Гэтсби оказывается в блестящем доме семейства Фэй, где царит несравненная Дэйзи:
«Самый большой флаг и самый широкий газон были у дома, где жила Дэзи Фэй. Ни одна девушка во всем Луисвилле не пользовалась таким успехом. Она носила белые платья, у нее был свой маленький белый двухместный автомобиль, и целый день в ее доме звонил телефон, и молодые офицеры из Кэмп-Тэйлор взволнованно домогались чести провести с нею вечер. «Ну хоть бы один часок!»
(. )
Она была первой «девушкой из общества» на его пути. То есть, ему и прежде при разных обстоятельствах случалось иметь дело с подобными людьми, но всегда он общался с ними как бы через невидимое проволочное заграждение. С первого раза она показалась ему головокружительно желанной. Он стал бывать у нее в доме, сначала в компании других офицеров из Кэмп-Тэйлор, потом один.
Он был поражен — никогда еще он не видел такого прекрасного дома. Но самым удивительным, дух захватывающим было то, что Дэзи жила в этом доме — жила запросто, все равно как он в своей лагерной палатке.
(. )
Его волновало и то, что немало мужчин любили Дэзи до него — это еще повышало ей цену в его глазах. Повсюду он чувствовал их незримое присутствие; казалось, в воздухе дрожат отголоски еще не замерших томлений».
Как видим Дэйзи — отличный объект для нарциссической идеализации: она богата, красива, а самое главное — она «самая-самая», и это признано многими! Ценный трофей! Надо брать! И Гэтсби «влюбляется». Как Сондра Финчли для Клайда Гриффитса («Американская трагедия»), так и Дэйзи Фэй становится для Гэтсби воплощением мечты, объектом идеализации.
И это вовсе не извинительные издержки первой любви прекраснодушного юноши: на момент встречи с «принцессой грез» нашему герою уже 27 лет.
Фицджеральд подчеркивает осознанность, намеренность и хищничество действий Гэтсби в отношении Дэйзи:
«Но он хорошо сознавал, что попал в этот дом только невероятной игрою случая. Какое бы блистательное будущее ни ожидало Джея Гэтсби, пока что он был молодым человеком без прошлого, без гроша в кармане, и военный мундир, служивший ему плащом-невидимкой, в любую минуту мог свалиться с его плеч. И потому он старался не упустить время. Он брал все, что мог взять, хищнически, не раздумывая, — так взял он и Дэзи однажды тихим осенним вечером, взял, хорошо зная, что не имеет права коснуться даже ее руки.
Он мог бы презирать себя за это — ведь, в сущности, он взял ее обманом. Не то чтобы он пускал в ход россказни о своих мнимых миллионах; но он сознательно внушил Дэзи иллюзию твердой почвы под ногами, поддерживая в ней уверенность, что перед ней человек ее круга, вполне способный принять на себя ответственность за ее судьбу. А на самом деле об этом нечего было и думать — он был никто без роду и племени, и в любую минуту прихоть безликого правительства могла зашвырнуть его на другой конец света».
Яркий роман длится месяц, и Джей уходит на войну. «Любовь» нарцисски Дэйзи скоро потухает — еще бы, ведь объявившийся в Луисвилле богач и аристократ Том Бьюкенен дает ей еще более лестные отражения. Он не просто влюблен и восхищен, как Гэтсби, он еще и блестящая партия, из разряда «все подружки лопнут от зависти».
Том проводит ураганное обольщение Дэйзи по всем нарциссическим канонам. Пыль в глаза летит со страшной силой.
«. свадьба была отпразднована с размахом и помпой, каких не запомнит Луисвилл. Жених прибыл с сотней гостей в четырех отдельных вагонах, снял целый этаж в отеле «Мюльбах» и накануне свадьбы преподнес невесте жемчужное колье стоимостью в триста пятьдесят тысяч долларов».
Пять лет Дэйзи ничего не слышит о Гэтсби и, судя по всему, даже не думает о нем. Великое Взаимное Чувство саморассосалось, «прошло, как с белых яблонь дым».
Но Гэтсби по-прежнему одержим идеей докарабкаться до вершин жизни, пиком которой в его патологическом воображении рисуется Дэйзи. Он готов на все, чтобы стать обладателем мишуры, могущей покорить Дэйзи. В выборе средств «старина Джей» отнюдь не щепетилен и к богатству идет чуть ли не по трупам. Да и скорее всего, по трупам, если учесть, что он занимается крупными аферами в составе ОПГ Майерса Вулфшима.
На миллионы, сколоченные таким образом, Гэтсби приобретает помпезную виллу и много-много символичных цацек. Начинаются переодевания в розовые костюмы, виражи на спорткарах и закатывание сногсшибательных вечеринок. При этом Гэтсби явно кайфует от того, что его имя окружено легендами, и вдохновенно творит мистификацию:
«Легенды о Гэтсби множились все лето благодаря усердию сотен людей, которые у него ели и пили и на этом основании считали себя осведомленными в его делах, и сейчас он уже был недалек от того, чтобы стать газетной сенсацией. С его именем связывались фантастические проекты в духе времени, вроде «подземного нефтепровода США — Канада»; ходил также упорный слух, что он живет вовсе не в доме, а на огромной, похожей на дом яхте, которая тайно курсирует вдоль лонг-айлендского побережья. Почему эти небылицы могли радовать Джеймса Гетца из Северной Дакоты — трудно сказать».
Сближаясь с соседом, скромным деятелем Уолл-стрит Ником Каррауэем, Гэтсби вываливает на него «чистую правду» о себе — а на самом деле свои грандиозные фантазии, представляющие собой психопатическую ложь, в которой клише громоздится на клише: учеба в Оксфорде, коллекционирование рубинов. Как это водится у нарциссов, монолог пересыпается громкими именами, с обладателями которых, надо понимать, «старина Джей» накоротке.
«Еще не доезжая Уэст-Эгга, Гэтсби стал вести себя как-то странно: не договаривал своих безупречно закругленных фраз, в замешательстве похлопывал себя по коленям, обтянутым брюками цвета жженого сахара. И вдруг озадачил меня неожиданным вопросом:
— Что вы обо мне вообще думаете, старина?»
Тоже показательно: если вы недостаточно смышлены, чтобы осыпать его нарцресурсом «по умолчанию», нарцисс начнет выпрашивать, буквально выколачивать его из вас. Ему непременно нужно слышать, какое он на вас производит впечатление.
«Застигнутый врасплох, я пустился было в те уклончивые банальности, которых подобный вопрос достоин. Но он меня тут же прервал:
— Я хочу вам немного рассказать о своей жизни. А то вы можете бог знает что вообразить, наслушавшись разных сплетен. Все, что вы от меня услышите, — святая правда. — Он энергично взмахнул рукой, как бы призывая карающую десницу провидения быть наготове. — Я родился на Среднем Западе в богатой семье, из которой теперь уже никого нет в живых. Вырос я в Америке, но потом уехал учиться в Оксфорд — по семейной традиции. Несколько поколений моих предков учились в Оксфорде.
Он глянул на меня искоса — и я понял, почему Джордан Бейкер заподозрила его во лжи. Слова «учились в Оксфорде» он проговорил как-то наспех, не то глотая, не то давясь, словно знал по опыту, что они даются ему с трудом. И от этой тени сомнения потеряло силу все, что он говорил, и я подумал: а нет ли в его жизни и в самом деле какой-то жутковатой тайны?
— Из какого же вы города? — спросил я как бы между прочим.
— Из Сан-Франциско. (. ) Все мои родные умерли, и мне досталось большое состояние».
Низкое происхождение и работяги-родители составляют для Гэтсби предмет самого сильного стыда. Поэтому они «умирают».
« — И тогда я стал разъезжать по столицам Европы — из Парижа в Венецию, из Венеции в Рим, — ведя жизнь молодого раджи: коллекционировал драгоценные камни, главным образом рубины, охотился на крупную дичь, немножко занимался живописью, просто так, для себя, — все старался забыть об одной печальной истории, которая произошла со мной много лет тому назад.
Мне стоило усилия сдержать недоверчивый смешок. Весь этот обветшалый лексикон вызывал у меня представление не о живом человеке, а о тряпичной кукле в тюрбане, которая в Булонском лесу охотится на тигров, усеивая землю опилками, сыплющимися из прорех».
Воот! Гэтсби не похож на живого человека, а лишь на его имитацию, сотканную из отражений и клише.
Стремление Гэтсби произвести на Ника впечатление вызывает горькую улыбку. Понимая, что в его словах сомневаются и живя в вечном страхе разоблачения, «старина Джей» трясет перед ним вещдоками — которые «чисто случайно» оказываются при нем.
«Гэтсби сунул руку в карман, и мне на ладонь упало что-то металлическое на шелковой ленточке.
— Вот это — от Черногории.
К моему удивлению, орден выглядел как настоящий. По краю было выгравировано: «Orderi di Danilo, Montenegro, Nicolas Rex».
— Посмотрите оборотную сторону.
«Майору Джею Гэтсби, — прочитал я. — За Выдающуюся Доблесть».
— А вот еще одна вещь, которую я всегда ношу при себе. На память об оксфордских днях. Снято во дворе Тринити-колледжа. Тот, что слева от меня, теперь граф Донкастер.
Так, значит, он говорил правду! Мне представились тигровые шкуры, пламенеющие в апартаментах его дворца на Большом Канале, представился он сам, склонившийся над ларцем, полным рубинов, чтобы игрой багряных огоньков в их глубине утишить боль своего раненого сердца».
Гэтсби трагикомически, пародийно грандиозен. Ник рассказывает:
«Ранним утром передо мной предстал шофер в ливрее цвета яйца малиновки и вручил мне послание, удивившее меня своей церемонностью; в нем говорилось, что мистер Гэтсби почтет для себя величайшей честью, если я нынче пожалую к нему «на небольшую вечеринку». (. ) И подпись: Джей Гэтсби, с внушительным росчерком».
«- А хорош отсюда мой дом, правда? — сказал он мне. — Посмотрите, как весь фасад освещен солнцем. Я согласился, что дом великолепен.
— Да, — неотрывным взглядом он ощупывал каждый стрельчатый проем, каждую квадратную башенку. — Мне понадобилось целых три года, чтобы заработать деньги, которые ушли на этот дом.
— Я считал, что ваше состояние досталось вам по наследству.
— Да, конечно, старина, — рассеянно ответил он, — но я почти все потерял во время паники, связанной с войной».
(врет как дышит и изворачивается, как уж на сковородке)
Окончание в следующем посте.
Источник: tanja-tank.livejournal.com